Ты действительно великий мастер игнорировать очевидные факты, если они тебя по какой-то причине не устраивают. (с) сэр Шурф Лонли-Локли
Мне нужно писать диссер, я оттягиваю.
Время от времени я веду беседы с научным руководителем.
На днях, например, случился такой разговор. С чего он начался, я не помню. Кажется, с какой-то девушки и ее любви к какому-то террористу.
Но вышли к следующему:
- О, снова эта "любовь"! - возмущаюсь я. - Эта любовь, которую описывают в книгах, есть только в книгах, а люди верят же! А любовь - это в большинстве своем просто гормоны, гормоны в голове, и все!
Солнце уже на западе, слепит сквозь жалюзи, делает видимыми пылинки. Я мрачно смотрю в монитор: там хроматограмма вырисовывается забором, каждым очередным неопознанным пиком кромсая мне шансы на успех уже в третьем по счету восстановлении этого грешного кетоэфира. Научрук стоит рядом, тоже смотрит на забор и отвечает мне:
- Ты не права.
Я сижу на стуле, научрук стоит рядом, поэтому он выше и мне приходится поднять голову, чтобы увидеть его выражение лица. Оно задумчивое.
- В чем это я не права?
- Во всем.
Он отвечает спокойно и уверенно, что уже нехарактерно, потому что обычно в его голосе скользят снисходительные нотки. Он отвечает и отходит к вытяжке что-то там подправить, а я задумываюсь, продолжая сверлить взглядом забор.
Я задумываюсь о том, что вот научный руководитель, ему в конце недели стукнет 46, в нем примерно 160 см росту, он добродушен, улыбчив, редко нервничает, рассеян, забывчив, знает химию и умеет ее объяснять. Объясняет, правда, обычно с выражением "как можно быть таким тупым" и параллельно думая, чего бы такого приготовить на ужин, но главное - результат. Он из тех людей, о которых не думаешь в отрыве от работы, будто то, что он наш с ребятами научрук - его единственная личина, и больше за ним ничего не стоит. Он из тех людей, существование личной жизни которых даже не представляешь: мы знаем, что он не женат и детей у него нет. И все. И личной жизни нет. И не было. Прям такой и родился: с лысинкой, пузиком и степенью кандидата химических наук. А тут этот тон и этот взгляд, и они вместе означают: я знаю, о чем говорю. Научрука не обвинишь в неопытности, не заподозришь в глупости, может, конечно, подмена понятий, но... Но я почему-то поверила ему. Может, и в его прожитой уже наполовину жизни было нечто, как мое семилетнее, после чего он с такой уверенностью говорит, что я совершенно не права, когда приписываю любви исключительно биохимическую природу.
Хроматограмма выходит на плато.
Время от времени я веду беседы с научным руководителем.
На днях, например, случился такой разговор. С чего он начался, я не помню. Кажется, с какой-то девушки и ее любви к какому-то террористу.
Но вышли к следующему:
- О, снова эта "любовь"! - возмущаюсь я. - Эта любовь, которую описывают в книгах, есть только в книгах, а люди верят же! А любовь - это в большинстве своем просто гормоны, гормоны в голове, и все!
Солнце уже на западе, слепит сквозь жалюзи, делает видимыми пылинки. Я мрачно смотрю в монитор: там хроматограмма вырисовывается забором, каждым очередным неопознанным пиком кромсая мне шансы на успех уже в третьем по счету восстановлении этого грешного кетоэфира. Научрук стоит рядом, тоже смотрит на забор и отвечает мне:
- Ты не права.
Я сижу на стуле, научрук стоит рядом, поэтому он выше и мне приходится поднять голову, чтобы увидеть его выражение лица. Оно задумчивое.
- В чем это я не права?
- Во всем.
Он отвечает спокойно и уверенно, что уже нехарактерно, потому что обычно в его голосе скользят снисходительные нотки. Он отвечает и отходит к вытяжке что-то там подправить, а я задумываюсь, продолжая сверлить взглядом забор.
Я задумываюсь о том, что вот научный руководитель, ему в конце недели стукнет 46, в нем примерно 160 см росту, он добродушен, улыбчив, редко нервничает, рассеян, забывчив, знает химию и умеет ее объяснять. Объясняет, правда, обычно с выражением "как можно быть таким тупым" и параллельно думая, чего бы такого приготовить на ужин, но главное - результат. Он из тех людей, о которых не думаешь в отрыве от работы, будто то, что он наш с ребятами научрук - его единственная личина, и больше за ним ничего не стоит. Он из тех людей, существование личной жизни которых даже не представляешь: мы знаем, что он не женат и детей у него нет. И все. И личной жизни нет. И не было. Прям такой и родился: с лысинкой, пузиком и степенью кандидата химических наук. А тут этот тон и этот взгляд, и они вместе означают: я знаю, о чем говорю. Научрука не обвинишь в неопытности, не заподозришь в глупости, может, конечно, подмена понятий, но... Но я почему-то поверила ему. Может, и в его прожитой уже наполовину жизни было нечто, как мое семилетнее, после чего он с такой уверенностью говорит, что я совершенно не права, когда приписываю любви исключительно биохимическую природу.
Хроматограмма выходит на плато.